Один солдат отслужил Богу и великому государю двадцать пять лет в
армейском полку; вышел в чистую и пошел на родину. Пришел, и никого из
родных в живых не застал; только и родни осталось - какая-то баба, тетка
не тетка, на седьмой воде кисель! Ну да что разбирать; за неимением
попа и пономарь служит, а худая стоянка все лучше хорошаго похода.
Поплакал солдат об родителях и стал жить с тою бабою. Свыкся с этим
житьем и вздумал: "Отслужил я Богу и великому государю двадцать пять
лет, все холостым был, добра не видал - дай хоть на старости попробую
женатую жизнь, авось посчастливится! А ежели и не задастся - что за
беда? Жене билет в зубы, а сам - в сторону. Да что толковать; ведь наше
дело собачье: посовал-посовал да и пошел, словно не твоя забота! А есть
захочет - так сама достанет!.. А да во что гнедая не хлыснет, дай
рискну: попытка не шутка, а спрос не беда!"
И ну просить старуху:
- Тетушка, сосватай мне невесту, не все же холостому жить. Сама рассуди;
пятьдесят лет с хвостиком пропостился; всяко случалось: бывало, другой
раз и схватит за живое, да на царской службе не то, что дома; побоишься
да и всунешь его, сердешнаго, в снег, чтобы поостыл. А то, пожалуй, -
как раз на судьбу наткнешься да часы с кукушкою и подцепишь!
- Ах, родимой ты мой! Что давно не сказал, давно бы женила. У нас
девки-красавицы, хоть куды, что твои ярославки! Только передком немножко
некрепки - уж на этом не взыщи: у нас такое поветрие!.. Ну да, может
быть, твоя доля - святая!
Эх, тетка! Мое дело уж немолодое; я, пожалуй, и в горшке не найду дороги.
Старухи на что на дельное - никуда не годны, а на сватовство так
разуважат, скорее скорохода обработают Не прошло и недели - невеста на
ладони, и хорошая, и толстая, куда ни поверни - так разлюли! Наш солдат
честным пирком да за свадебку. Женился, погуляли как следует; и повел он
свою молодую в клеть. Разделись и легли.
- А что, - спрашивает ее солдат, - я думаю, вам больно будет? Вы уж, пожалуста, не громко кричите!
- Ах, - говорит молодая, - я бы рада, да, пожалуй, не вытерплю, коли станете вы во весь хуй меня пялить!
"Ладно!" - думает солдат. И начал иуду в ад сажать. Как же удивился,
когда всунул его туда совсем с яйцами, а молодая лежит и не слышит. От
судьбы, значит, как от фельдфебеля, не уйдешь!
- Вот видите, милая! Как я легонько засунул, вы и не слыхали!
- Да разве вы всунули?
- Еще бы! Даже так просторно, что вошел туда с яйцами!
Вот молодая и ну:
- Ох, больно! Ох, больно! Ради Бога оставьте, больно!
- Что ты, милая, когда кричать вздумала! Я уж с полчаса тебя накачиваю - а ты только расчухала!
Слез солдат с жены и думает:
"Вон она, судьба-то, и в губернии в том же ходит, в чем в Питере.
Пришлось на старости гриб съесть. Да вить и то сказать: не квасцами же
смазывать, да при том дыру вершка в три ширины и пластырь не залепит! К
моей-то смело пихай в пизду кушак и шапку да еще сена охапку; хоть
кирасир - и тот проскочит! Ох уж эта мне судьба! Нигде от нее не
отстанешь: бывало, на службе в рыло раза три съездят. Что делать, терпи,
говорят, верно, судьба твоя такая! Вот и женился - и тут судьба. Да
когда ж ты, проклятая, отвяжешься?"
Прожил солдат с женою недели с две, видит, что с его веретеном плохо в квашню лазить, и говорит:
_ Жена, а жена! Знаешь ли, какое мне горе приключилось.
- Что такое?
- У меня мыши яйца с хуем отгрызли.
Та как взвоет:
_ Дх ты, старой черт! Мошенник эдакой! Что ты со мной сделал? Зачем женился?
_ Да помилуй, жена, да он хотя и при мне был, все ничего для твоей дыры не значил.
- Все-таки, бывало, хоть дела и не сделаешь, да пощекочешь маленько - ан и легче! Не хочу с тобой, плутом, жить!
И уехала от него в иной город. Остался солдат один, без жены. Да недолго
нарадовался. Попостил-попостил, да и вспомнил про жену: "Эхма! Бывало,
болтался в жениной квашне да дивился ея ширине; а теперь пришлось сеном
петуха кормить - поневоле поперёк в горле станет!"
